Вот уже совсем скоро Сергей Лазарев представит Россию на международном конкурсе Евровидение.
Песня Scream («Крик» в переводе с английского) прозвучит в исполнении Сергея в Тель-Авиве во время второго полуфинала 16 мая. Финал же состоится через два дня — 18 мая.
Как говорит Лазарев, он не сразу ответил согласием на предложение представлять нашу страну во второй раз.
Напомним, что в 2016 году с песней You Are the Only One Сергей занял на Евровидении третье место. А если бы не конкурсное новшество — голосование членов жюри (раньше было только зрительское голосование), — то у России было бы и первое. Ведь телезрители дали этой песне и нашему артисту наивысшие баллы. Однако по новым правилам считается общая сумма: к зрительскому голосованию плюсуется мнение экспертов от каждой страны.
Многие говорят о том, что конкурс Евровидение давно уже перешел из разряда песенных в политические. И все же мы каждый раз надеемся, что именно музыка останется здесь главной. Кстати, подробности самого выступления Лазарева держатся в строжайшем секрете — мы все это сможем увидеть только во время первого выхода нашего участника на сцену.
Общаясь же с Сергеем, мы постарались понять, с каким настроем он летит на этот конкурс...
«КОНЕЧНО, Я РИСКУЮ»
— Сергей, ты согласился снова выступать на Евровидении. Насколько трудным было для тебя это решение?
— Что касается моего решения об участии, то оно было принято не сразу. Сначала были серьезные сомнения, примерно 50 на 50. Я долго думал, советовался с Филиппом Киркоровым. С одной стороны, это невероятный конкурс — отлично организованный, один из самых лучших музыкальных конкурсов в мире. И, конечно же, хотелось окунуться снова в эту атмосферу и стать частью этого праздника.
С другой стороны, мне не хотелось бы повторяться. Я, по-моему, достойно выступил три года назад, это был отличный, даже победный номер, мы получили огромное количество баллов, по зрительскому голосованию были на первом месте. Но, к сожалению, члены жюри целого ряда стран откровенно бойкотировали нашу команду, это серьезно повлияло на общий результат.
Тем не менее я хочу сказать, что не всегда победа является каким-то призом, который ты держишь в руках. Меня потом многие спрашивали: «Не жалеешь ли о том, что не победил?» На мой взгляд, я как раз победил и взял гораздо больше, чем просто первое место, потому что волна любви и поддержки, которая пришла ко мне после того выступления в 2016 году, была просто невероятной! Для меня именно это — самый большой подарок и самый большой приз.
— Многие говорят, что ты едешь за реваншем, чтобы что-то доказать.
— А я им отвечаю, что не собираюсь ничего доказывать. Я еду только для того, чтобы снова максимально окунуться во все это и чтобы достойно представить свою страну. Я бы не согласился, если бы со мной работала другая команда, если бы не услышал эту песню. Ведь прежде всего это конкурс песни. Со мной работает Филипп Киркоров, и я уверен, что все будет на высшем уровне. Мы всегда находили с ним правильный контакт, а где надо — компромисс.
Что касается песни, то я сначала услышал просто мелодию и понял, что с ней я уже не повторю сам себя, это будет совершенно другой Сергей Лазарев. Это будет и вокально гораздо сложнее и интереснее, чем было в 2016 году, хотя песня Only One и стала хитом, и видео с моим выступлением до сих пор находится в топе самых просматриваемых номеров за всю историю Евровидения.
Сейчас это новый шаг. Я, конечно, рискую. И более того: я был бы не я, если бы не принял этот вызов. Если бы сказал: «Нет, я не поеду!», то уже на следующее утро об этом пожалел. Надо постоянно идти вперед и вверх, постоянно развиваться. Я думаю, что риск этот оправдан. Хотя никто не может предсказать результат — будут новые участники, новые песни...
Задача нашей команды — достойно выступить, чтобы мы гордились страной, а страна — нами, чтобы за нас болели, чтобы потом пересматривали и пересматривали наш номер...
* Сергей готовится удивить всю Европу
«ПОСЛЕ ЭТОЙ ПЕСНИ ЗРИТЕЛЬ ВСТАЕТ»
— Сергей, а ты готов к тому, что оценки жюри снова могут быть необъективными?
— Даже три года назад, когда получили по ноль баллов от членов жюри многих стран — а это было, мягко говоря, странно, — мы не стали устраивать разборки. Как случилось, так случилось. Победителей не судят. Мы от души поздравили победительницу Джамалу: и там, за кулисами, и потом еще созвонились. Потому что это правильно — сохранять лицо. Победил ты или проиграл — оставайся человеком в любой ситуации. Значит, так должно быть.
Нас многие пугали тогда, что российскую команду будут освистывать на конкурсе, я был морально к этому готов. Но, выйдя на первую репетицию, я услышал, как люди скандируют мое имя. Зрители поддерживали меня. Это вселяло уверенность в себя и в то, что политика не все решает. Надеюсь, что в этот раз будут оценивать только музыкальный номер.
— Как проходят репетиции?
— Подготовка идет полным ходом. Репетиции начались еще в феврале. Так же, как и в 2016 году, мы очень тщательно продумывали номер и продолжаем его шлифовать и доделывать, у нас еще есть время. Когда мы выпустили песню, в нашей стране многие не понимали, что это. Но по европейским букмекерским ставкам я попал в первую тройку. Конечно, для конкурса этот факт ничего не значит, но он свидетельствует о том, что мы движемся в правильном направлении. Эта песня вне времени. Она будет актуальна, я надеюсь, и через год, и через пять лет.
— А чем эта песня так тебя зацепила?
— Сначала, как я говорил, услышал только музыку и понял, что она дает очень важный посыл и масштабную эмоцию. От многих потом слышал, что эта песня не в формате Евровидения. Но там всегда побеждает оригинальная композиция, необычная. Я открою небольшую тайну: эмоция будет и в самом номере, чтобы зрители почувствовали все даже через телевизионный экран. Я верю в команду, верю в песню, мне важно, чтобы был посыл, в том числе и эмоциональный.
Я прекрасно понимал, что это не радиохит, не песня-жвачка, которая прилепляется сразу. У нее очень необычная структура, в ней нет системы куплет-припев, очень непростая мелодия, ее сложно петь, потому что у нее широкий диапазон, высокая тональность. Я исполнял эту песню уже во время тура по Германии — у меня было там шесть городов, — хотел посмотреть, как зрители будут на нее реагировать. В каждом городе после песни зритель встает! Для меня это было неким шоком. Потому что такая реакция на Only One была уже после того, как я вернулся с Евровидения. А тут еще никуда не поехал, а люди уже так ее воспринимают!
«САМ ОТ СЕБЯ В ШОКЕ»
— Кто поедет в Израиль тебя поддерживать?
— Думаю, что, возможно, приедет мой сын Никита. Планировал так сделать раньше и сейчас об этом думаю. Я знаю, что Филипп берет с собой детей, но они у него уже привыкли к светской жизни. Мой тоже к камерам и вниманию потихонечку привыкает — к тому, что он сын публичного человека. Вся конкурсная суета для него точно будет в новинку. Конечно, если Никита поедет со мной в Израиль, мне, с одной стороны, будет спокойнее, с другой — я буду думать о том, поел он или нет, в безопасности ли он, чем сейчас занимается. Он-то будет отдыхать, а я — работать. Так что я еще думаю, стоит ли ему ехать. Возможно, прилечу на место, посмотрю и тогда скажу, чтобы он прилетел...
— Как думаешь, кто твой главный конкурент на Евровидении?
— Я считаю, что главный мой конкурент — это я сам формата 2016 года. Потому что осознанно понимаю, что то выступление было успешным. Установлена высоченная планка! Есть, конечно, определенные страхи, риски и переживания. Но пока что в данный момент я спокоен. Не нервничаю. Честно говоря, я сам от себя сейчас в шоке, от этой своей уверенности. (Смеется.)
Валерия Хващевская.
Фото В. Тараканова.
